Для русского родина – теплое, родное слово, ассоциирующееся с матерью, с любимой страной, с березами и прочими атрибутами России («Ассоциативный словарь»). Для многих испанцев слово patria, увы, имеет негативную коннотацию. Во-первых, многие автономные области (в особенности, Каталония и Страна Басков – Euskal Herria) не ощущают себя испанцами, для них статус испанца навязан обстоятельствами. До сих пор у них есть собственное правительство, президент и даже собственная полиция (los mosos в Каталонии и Ertzaintza в стране Басков).
Во-вторых, слово patria в сознании многих связано с 40-летним правлением диктатора Francisco Franco, этот период так и называется franquismo. Диктатор пришел к власти в результате антиконституционного восстания, которое быстро переросло в жестокую гражданскую войну. В 1939 году республиканское правительство пало, и были запрещены политические партии и языки национальных меньшинств (они называются lenguas vernáculas, на данный момент catalán, gallego и euskera также являются официальными языками Испании). Страна стала истово религиозной, ужесточилось социальное неравенство, многие были расстреляны или сосланы в лагеря.
После 40 лет правой диктатуры маятник качнулся в другую сторону, и последние сорок лет отношение значительной части испанцев к официальной символике – гербу, флагу, гимну – достаточно негативное. Это и понятно, до сих пор la bandera de España – испанский флаг – это флаг франкистов. До сих пор существует правая партия PP (Partido Popular), идеологически близкая к франкизму. Чтобы ощущать себя патриотом (patriota), нужно быть адептом правых и не принадлежать к национальным меньшинствам. Баски и каталонцы в особенности стремятся выйти из Испании. В 2017 году последние даже попытались сделать это в государственном масштабе, но эта попытка провалилась.
Отметим, что в испанском наряду с, в общем-то, позитивными понятиями patriota и pariotismo существуют дублеты patriotero y patrioterismo. Так называют оголтелых бездумных патриотов.
Наконец, испанцы больше привязаны к месту своего рождения, чем к абстрактному понятию родины. В опросе, который был проведен с испанцами из разных уголков страны, оказалось, что андалусцы чувствуют себя в первую очередь андалусцами, а потом уж испанцами, галисийцы – галисийцами и т.д. И, говоря о своей родине, они неизменно употребляли выражения
mi tierra, mi pueblo
Поэтому, если мы хотим пытаться в переводе передать ту теплоту, что заложена в русском слове «родина», вероятно, следует использовать более «теплое» слово tierra.